Тема реальной оценки событий в Венгрии в 1956 году и Чехословакии 1968 года очень важна. Почему? Да потому, что во время мятежа в Будапеште в 1956 году потери советских войск составили 720 человек убитыми, 1540 ранеными; 51 человек пропал без вести. В Чехословакии погибло 96 наших солдат. Это были чьи-то сыновья, отцы, братья. Они жили на соседней улице, в вашем доме. Называя погибшего в Венгрии или Чехословакии солдата «оккупантом», вы оскорбляете не только его память. Вы оскорбляете сами себя…
Они никогда не были никакими оккупантами. Они были солдатами России. Они защищали её интересы в Венгрии и Чехословакии, чтобы не было войны на Кавказе и на Украине.
Поэтому правильное понимание событий тех лет очень важно.
Предлагаю вашему вниманию очень подробный материал по этой теме.
Но прежде, чем вы прочтете его задам один вопрос: а что случилось с Александром Дубчеком, что на момент ввода войск стран Варшавского договора на территорию Чехословакии был первым секретарем компартии и фактическим руководителем страны.
Если верить россказням про оккупацию, то его «оккупанты» должны были репрессировать. Его никто не убил, не судил, не арестовал.
«В течение некоторого времени сохранял свой пост, но в апреле 1969 года он не был переизбран на пост первого секретаря компартии Чехословакии. В 1969—1970 годах он работал послом ЧССР в Турции. В июле 1970 года пленум ЦК КПЧ исключил Дубчека из партии, он был также лишен статуса депутата Федерального собрания и освобожден от обязанностей посла в Турции.
С 1970 по 1981 годы Александр Дубчек работал в системе лесного хозяйства в Братиславе, с 1981 года на пенсии».
То есть после попытки отколоть ЧССР от Варшавского договора инициатор этих действий был просто переведен… на другую работу. Вот такая вот оккупация, такие вот «репрессии».
А потом пришла свобода. СССР не стало, а Дубчек вновь занялся политикой. В декабре 1989 года он был избран председателем Федерального собрания ЧССР и руководил его работой до июня 1992 года. Потом ушел в отставку. Дело в том, что начиналась «дележка» Чехословакии на Чехию и Словакию. Словак по национальности Дубчек захотел стать президентом Словакии.
И очень быстро погиб в весьма странной автомобильной катастрофе осенью 1992 года.
Вот такая «демократия»…
«Социализм с человеческим лицом» в Чехословакии стоил жизни 96 нашим воинам.
В этом году исполняется 50 лет кровавым событиям в Чехословакии. Тогда в течение одного года народы этой страны под руководством коммунистической партии строили вначале коммунизм, затем «социализм с человеческим лицом», а после — снова коммунизм.
И все это время во главе партии стоял один и тот же человек — Александр Дубчек. Сначала на Западе, а теперь и у нас относительно событий в ЧССР в 1968 году выработался стереотип: хотели улучшить социализм в этой стране, но СССР и его союзники ввели войска и силой подавили этот процесс. Однако факты свидетельствуют совсем о другом. Впрочем, на протяжении всей современной истории не только человеческого лица, но даже человеческого отношения от этой страны не увидел никто из ее соседей.
Как известно, чехи и словаки получили свое государство в современной Европе после развала Австро-Венгерской империи. В отличие от венгров, борьбу за него они не вели. Выполняя волю Англии, Франции и США, новое государство участвовало в уничтожении Словацкой и Венгерской советских республик.
Также оно всегда поддерживало чехословацкий корпус, который активно участвовал в гражданской войне в России на стороне белых. Когда Красная армия стала громить белых, то легионеры бросили фронт и кинулись во Владивосток, чтобы оттуда уплыть домой, захватывая поезда и выбрасывая оттуда на мороз русских женщин, детей и раненых.
В обмен на беспрепятственный проезд они выдали красным адмирала Колчака. Говорят, что при расставании он им сказал: «Спасибо вам, чехособаки!»
Зато легионеры Чехословацкого корпуса прихватили с собой на родину более 2000 слитков из золотого запаса нашей страны.
Вопрос о компенсации за этот чехословацкий грабеж за 100 лет даже не поднимался. Зато сейчас успешно претворяется в жизнь программа нынешнего министерства обороны Чехии по установке в России 58 памятников белочехам, но при этом в 22 российских городах они уже установлены!
И это при том, что в Чехии практически ежемесячно происходят осквернения памятников воинам советской армии. Последний случай осквернения памятника маршалу Коневу в Праге произошел 8 мая 2018 года. Советский танк, первый ворвавшийся в Прагу в мае 1945 года, снят с пьедестала. До этого его регулярно окрашивали в розовый цвет. В Словакии памятник советской армии на горе Славин поддерживается в идеальном состоянии.
В состав Третьего рейха Чехия вошла мирным путем ещё до Второй Мировой войны — в марте 1939 года. Словакия стала формально независимым государством и даже послала свои войска в СССР на восточный фронт. Однако пользы Гитлеру от них было мало, так как словаки постоянно массово переходили на сторону советской армии и партизан.
Так 15 мая 1943 году к партизанам Белоруссии перешел начальник штаба 101-го пехотного полка Ян Налепка с большой группой офицеров и солдат, и из них был сформирован партизанский отряд. 8 июня 1943 года к ним присоединился солдат Мартин Корбеля, который угнал танк с боекомплектом. 29 октября 1943 года в районе Мелитополя на нашу сторону перешло сразу 2600 словаков. В декабре 1943 года к белорусским партизанам ушло ещё 1250 словацких солдат. 27 словацких летчиков перелетело на советские аэродромы. 27 августа 1944 года с убийства 22 немецких офицеров началось словацкое восстание, в котором приняло участие 60 тысяч словаков и которое продолжалось два месяца.
Словаки, перешедшие на сторону советских войск, составили основу 1-го чехословацкого армейского корпуса, который воевал на советско-германском фронте и принял участие в освобождении Словакии.
Чехия после вхождения в Третий рейх получила название «Протекторат Чехии и Моравии». В немецком варианте названия Чехия именовалась Богемией. Его президентом остался президент Чехословакии Эмиль Гаха, хотя реальная власть была у рейхспротекторов, которых назначали в Берлине. Исполнительная власть была в руках чешских министров, а правительство возглавлял чех Ярослав Крейчи.
Денежной единицей была не рейхсмарка, а крона с надписями на двух языках. Еще в мирном 1937 году в Чехословакии выпускалось ежемесячно 200 орудий, 4500 пулеметов, 18 тысяч винтовок, миллионы боеприпасов, грузовики, танки и самолеты. После начала войны и мобилизации военной промышленности эти цифры возросли. Нет смысла писать, в кого стреляло это оружие до 1945 года.
Движение сопротивления в протекторате теоретически имелось, но деятельность как просоветских, так и прозападных подпольных организаций почему-то сводилась почти исключительно к листовкам и забастовкам (с требованием увеличения зарплаты). Правда, 27 мая 1942 года в Праге было совершено покушение на обергруппенфюрера СС Рейнхарда Гейдриха, но осуществили его не местные чехи, а присланные из Лондона английским управлением специальных операций сотрудники.
Да и тот факт, что в момент покушения Гейдрих ехал на службу в сопровождении только шофера, говорит о том, что в протекторате немцы чувствовали себя как дома. Интересно, что сразу после покушения Гейдриха отвез в госпиталь, остановив грузовик, чешский полицейский, хотя мог безнаказанно его пристрелить — шофер эсесовского генерала убежал преследовать покушавшихся.
В Лондоне, посылая диверсионную группу в Прагу, рассчитывали, что после смерти Гейдриха нацисты произведут массовые расстрелы, а чехи, возмутившись этим, начнут «подпольную» борьбу с нацистами. Расчеты оправдались на 50 %. Немцы расстреляли в деревне Лидицы 172 мужчин из 465 жителей, а всего в Чехии 1331 человека, а вот партизанского движения в протекторате так и не появилось.
У самих чехов есть анекдот про их движение сопротивления, где рассказывается о встрече словацкого и чешского партизанов после войны.
Чех, выслушав рассказ словака о том, как они пускали под откос поезда, восклицает: «Класс! А у нас в протекторате это было строжайше запрещено».
Правда, нельзя сказать, что чехи так и прождали освобождения до самого конца войны. Нет, 5 мая 1945 года, когда Третьего рейха фактически уже не было, а до юридического оформления его ликвидации оставались считанные часы, произошло Пражское восстание. Его никто не подготавливал и не планировал. Просто немецкие власти города разрешили чехам вывесить их национальные флаги. Вывешивая свои флаги, жители Праги стали срывать немецкие, затем — сбивать вывески на немецком языке на магазинах, после — грабить сами магазины и под конец уже просто грабить и убивать немецкое население. Именно обыкновенный немецкий погром и стал началом Пражского восстания.
Особенно активное участие в нем приняли чешские полицейские. Им надо было срочно становиться антифашистами, так как в противном случае им могли припомнить их помощь нацистам в отправке местных евреев в концентрационные лагеря. Однако на помощь своему мирному населению пришли немецкие войска, и в радиоэфире раздались призывы о помощи к нашей армии и к армиям союзников.
Союзников судьба чехов интересовала мало, а наши войска пришли на помощь и провели Пражскую операцию, которая стоила жизни почти 12 тысяч советских солдат.
С окончанием Второй Мировой войны злоключения немцев, проживающих в Чехословакии, не закончились. Не успели высохнуть чернила под актом о капитуляции нацистской Германии, как немецкое и венгреское меньшинства обязали носить белые повязки с буквами N и М соответственно. У них были конфискованы автомобили, мотоциклы, велосипеды, радиоприемники и телефоны. Им запрещалось на улицах говорить на родных языках, пользоваться общественным транспортом и даже магазины они могли посещать только в определенные часы. Они не имели право менять место жительства и были обязаны отмечаться в полиции.
И это все применялось к тем, кто не совершил никаких преступлений против чехов в протекторате. Тех, кто совершил или был членом нацистской партии, наказывали как по приговору суда, так и без него, чаще всего расстрелом.
Во время немецкой оккупации ничего подобного по отношению к чехам не применялось. Им только под угрозой расстрела было запрещено слушать советские и западные радиостанции. 350 тысяч чехов были вывезены на работу в Германию, но часть из них сделало это добровольно. Таким образом, положение немцев и венгров в освобожденной Чехословакии было значительно хуже, чем у чехов в протекторате.
Впрочем, издевательства над немцами продолжались недолго, так как вскоре началась их депортация в Австрию и Германию. Три миллиона немцев, чьи предки столетиями жили в Чехии и Словакии, были вынуждены покинуть страну всего за несколько месяцев. На прощание немцам на спинах краской рисовали свастики, грабили, насиловали, избивали, а часто и просто убивали. По официальным данным погибло 18 816 немцев.
В мировую историю вошел «Марш смерти из Брно», где во время депортации 27 тысяч немцев погибло 5200. У чешского города Прерау (теперь Пршеров) чехословацкие военнослужащие остановили поезд, вывели из него немецких переселенцев и расстреляли 265 человек, в том числе 74 ребенка, самому младшему из которых было 8 месяцев. Правда, это преступление зафиксировал советский военный комендант Ф. Попов, и командующий расстрелом лейтенант Карол Пазур был осужден и провел в тюрьме около десяти лет. В Постельберге (сегодня Постолопрты) за пять дней было убито 763 немца, в Ландскрон (сегодня Ланшкроун) за три дня — 121.
Вот что писал уполномоченный НКВД СССР по группе советских оккупационных войск в Германии генерал Иван Серов своему наркому маршалу Лаврентию Берия: «Чехословацкое правительство вынесло постановление, согласно которому все немцы, проживающие в Чехословакии, обязаны немедленно выехать в Германию. Местные органы власти в связи с постановлением объявляют немцам, чтобы они в течение 15 минут собирались и выезжали в Германию. На дорогу разрешают взять с собой 5 марок.
Никаких личных вещей и продовольствия брать не разрешают. Ежедневно в Германию прибывает из Чехословакии до 5000 немцев, большинство которых женщины, старики и дети. Будучи разорены и не имея перспективы на жизнь, некоторые из них кончают жизнь самоубийством. Так, например, 8 июня районный комендант зафиксировал 71 труп.
Кроме того, в ряде случаев чехословацкие офицеры и солдаты в населенных пунктах, где проживают немцы, с вечера выставляют усиленные патрули в полной боевой готовности и ночью открывают стрельбу по городу. Немецкое население, перепугавшись, выбегает из домов, бросая имущество, и разбегается. После этого солдаты заходят в дома, забирают ценности и возвращаются в свои части».
Для сравнения, депортация около 150 тысяч немцев из Калининградской области и Литовской ССР продолжалась шесть лет — до 1951 года и в ходе нее умерло 48 человек, и все — в результате болезней.
Обо всех этих исторических событиях в нынешней Чехии вспоминать не любят. Зато ежегодно 21 августа высшие должностные лица государства приносят венки к зданию чешского радио, напоминая о так называемой Пражской весне 1968. Эта «весна» началась в январе, а закончилась в августе 1968 года.
Ее началом стало избрание первым секретарем коммунистической партии Чехословакии Александра Дубчека. У него, как тогда говорили, была прекрасная анкета. Он был членом партии с 1939 года, участником Словацкого восстания 1944 года, дважды ранен, его брата убили нацисты. На момент избрания ему было 46 лет, из которых 16 он прожил в СССР.
Вначале он расставил на ключевые посты в стране лично преданных ему людей, а потом он заявил, что его главной целью является «построение социализма с человеческим лицом». Получалось, что во всех остальных странах социализма он был с античеловеческим лицом. Было объявлено, что произойдут изменения в производственной сфере, и плановая экономика будет заменена на рабочее самоуправление и хозрасчет.
На самом деле за те восемь месяцев, что проводились реформы, единственным реальным результатом стало появление частных такси, да и то только в Праге.
Главным идеологом рыночного социализма был вице-премьер Ота Шик. Когда он эмигрировал в Швейцарию, то там его журналисты прямо спросили: чем ваш «социализм с человеческим лицом» отличается от капитализма? Последовал ответ: отсутствием частной собственности в крупной промышленности. Однако тут же Шик добавил, что она не останется государственной, а будет принадлежать акционерам.
Тогда ему ответили, что акционерная собственность — это просто коллективная частная собственность, и на это Шик не смог возразить. Тем не менее, всю эту демагогию снова использовал 20 лет спустя руководитель другой компартии — Михаил Горбачев со значительно более тяжелыми последствиями для экономики нашей страны.
Реально Дубчек и его команда провели два крупных преобразования: свободный выезд за границу и то, что у нас в годы перестройки называли «гласностью». Свобода передвижения по миру на самом деле большого значения не имела, так как в те годы нигде в мире чехословацкую крону к обмену на другую валюту не принимали.
Зато возможность говорить и писать все что угодно была использована в полной мере. Вначале критиковали отдельных коммунистических руководителей, позже — недостатки социализма, а потом требовали отказа от него.
Вот, что написал, например, 14 июня журнал «Млада фронта», между прочим, орган чехословацкого союза молодежи — комсомола: «Закон, который мы примем, должен запретить всякую коммунистическую деятельность в Чехословакии. Мы запретим деятельность КПЧ и распустим ее. Мы сожжем книги коммунистических идеологов — Маркса, Энгельса, Ленина».
То же самое писалось и в нацистских чешских газетах во времена протектората в 1939—1945 годах, но это не помешало чешской молодежи через два месяца обзывать советских солдат фашистами и рисовать свастики на их танках и БТРах.
Журнал «Литерарни листы» поддерживал комсомольскую печать: «Коммунистическую партию Чехословакии необходимо считать преступной организацией, которой она действительно всегда была, и выбросить её из общественной жизни».
Не отставали от комсомольцев и партийные работники. 6 мая секретарь ЦК КПЧ Честмир Цисарж на заседании в честь 150-летия Карла Маркса заявил: «Социализм не оправдал полностью надежды народов и трудящихся и дал им ощутить всю тяжесть революционного перехода, все физическое и душевное напряжение, связанное с перестройкой общественного уклада, а также груз заблуждений, ошибок да и предательства».
Воистину с такими коммунистами и антикоммунисты не нужны. По поводу иностранных дел чешские СМИ вначале требовали независимой внешней политики, потом выхода из Варшавского договора, затем — ориентации на США и западноевропейские страны, и наконец — передать Закарпатье Чехословакии.
Требовали переориентации внешней торговли от СССР к западным странам, так как «в результате советского экономического грабежа уровень жизни падает». Это была ложь: уровень жизни рос, ЧССР получала от Советского союза сырье по ценам значительно ниже рыночных, а продавала готовую продукцию: трамваи, одежду, обувь.
В результате «грабежа» долг СССР этой стране к 1991 году составил 5,4 миллиарда долларов. Для сравнения, сейчас, когда сбылась мечта реформаторов о переориентации, по сообщению чешского радио от 22 сентября 2017 года, долг Чехии составляет 173 миллиарда евро.
Впрочем, свобода слова была тоже относительной. Например, даже самые антикоммунистические издания ни слова не писали про привилегии партработников, с чего началась гласность в СССР при Горбачеве. Команда Дубчека за этим следила, и при малейшей попытке оставляла издания без бумаги и доступа к типографии. А привилегий (комфортное жилье и дачи, специальное снабжение и медицинское обслуживание) было у здешних партаппаратчиков больше, чем у советских.
Официально в СССР минимальная зарплата была 70 рублей, а генеральный секретарь ЦК КПСС получал 600 рублей. В ЧССР глава компартии получал 25 тысяч крон, а даже средняя зарплата была 1400 крон.
Формально в ЧССР не были зарегистрированы новые партии, но их роль с успехом играли появившиеся как грибы после дождя политические клубы антисоветской направленности. Самым известным был «Клуб 231», названный в честь статьи, предусматривающей уголовную ответственность за антигосударственную и антиконституционную деятельность.
Первоначально он и объединял людей, ранее осужденных по этой статье, то есть бывших эсесовцев, пособников нацистов, шпионов, националистов, которые вышли на свободу благодаря объявленной амнистии.
Его руководитель Ярослав Бродский заявил: «Самый лучший коммунист — это мертвый коммунист, а если он ещё жив, то ему следует выдернуть ноги».
Другим крупным политическим клубом был KAN — клуб ангажированных беспартийных. Всего появилось около 70 клубов, и в них состояло около 40 тысяч человек. Интересно, что примерно столько же людей позже протестовало против ввода войск Варшавского договора во всей ЧССР. Не так и много на 14 миллионов населения. 1 мая члены клубов вышли на демонстрацию в Праге с антикоммунистическими и антисоветскими лозунгами, но это не помешало Александру Дубчеку поприветствовать их с трибуны.
Дубчек и поддерживающие его партийные деятели безжалостно изгоняли тех руководителей, кто был не согласен с разрывом отношений с СССР. Например, был уволен заместитель министра культуры Богуслав Хнеупек.
Он сам об этом рассказывает так: «На совещании в ЦК я сказал: «Все, кто нарушает международные договоры, бывают наказаны. Лучше ли стало в Аргентине и Панаме после того, как туда вошли американские войска?»
На следующий день меня уволили. У меня были исписаны стены дома: «Здесь проживает предатель Хнеупек», раздавались угрожающие телефонные звонки, к дочкам в школе подходили и намекали, что их ждет расправа — это был настоящий террор».
Среди уволенных 40 человек покончили жизнь самоубийством, среди них генерал Янку, воевавший с нацистами в рядах чехословацкого корпуса. Об этих жертвах те, кто воспевает Пражскую весну, никогда не вспоминают.
Министром внутренних дел, которому подчинялась и госбезопасность, был назначен Йозеф Павел. Он прервал все контакты с МВД и КГБ СССР. Задержанные иностранные шпионы не привлекались к ответственности, а лишь высылались из страны.
Были демонтированы все укрепления и оборудование на границе с Западной Германией. Начал создаваться тайный штаб для управления страной на случай чрезвычайной ситуации и лагерь для содержания превентивно арестованных лиц.
Это так «демократично»: кому не нравится власть «с человеческим лицом», должен отправляться в концлагерь. В январе 1969 года лагерь был обнаружен в горах Татры. Также министр провел чистку среди сотрудников госбезопасности, уволив явно просоветски настроенных.
Дальнейшее развитие событий было легко предсказать: отстранение коммунистической партии от власти, выход из Варшавского договора, изъятие слово «социалистическая» из названия страны, вступление НАТО и ввод войск альянса.
Это признавала тогда даже крупнейшая французская газета «Фигаро»: «Географическое положение Чехословакии может превратить её как в засов Варшавского пакта, так и в брешь, открывающую всю военную систему восточного блока».
А вот что пишет в своей книге «Операция «Раскол» английский писатель Стивен Стюарт: «В каждом из этих случаев (ввод войск в Венгрию в 1956 и в Чехословакию в 1968 году) Россия стояла перед лицом не только потери империи, что имело бы достаточно серьезное значение, но и перед лицом полного подрыва её стратегических позиций на военной и геополитической карте Европы.
И в этом, больше чем в факте вторжения, состояла действительная трагедия. Именно, скорее, по военным, чем по политическим причинам контрреволюция в этих двух странах была обречена на подавление: потому что, когда в них поднялись восстания, они перестали быть государствами, а вместо этого превратились просто в военные фланги».
Руководители СССР и других социалистических стран уже с марта начали призывать Александра Дубчека одуматься. Состоялось множество встреч на самом высоком уровне. После того, как делегация ЧССР не приехала на встречу руководителей социалистических стран в Варшаве, глава КПСС Леонид Брежнев пошел на неслыханный шаг, и в первый и в последний раз в истории СССР все Политбюро ЦК КПСС покинуло пределы страны, чтобы 4 дня в приграничном чехословацком городке Чиерне-над-Тисой вести переговоры со своими коллегами из КПЧ.
Александр Дубчек и его соратники традиционно на таких встречах клялись в верности идеалам коммунизма, а внутри страны говорили диаметрально противоположные вещи. Так и сейчас, они пообещали, что Йозеф Павел не будет возглавлять МВД и будет прекращена антисоветская пропаганда.
Прошло две недели, но абсолютно ничего не изменилось. Более того, продолжалось так называемое расширение демократии. Тогда Леонид Брежнев 17 августа написал письмо Александру Дубчеку, но тот на него даже не ответил. Стало ясно, что путем переговоров проблему не решить. В ночь на 21 августа в Чехословакию вошли войска СССР, Польши, Венгрии и Болгарии, началась операция «Дунай».
В эту ночь советский пассажирский самолет запросил аварийную посадку в пражском аэропорту Рузине. Из самолета вышли десантники 7-й дивизии ВДВ и установили контроль над аэропортом, после чего на него стали приземляться самолеты с десантниками. Одновременно из четырех стран начали выдвигаться колонны войск.
Александр Дубчек с товарищами, решившими стать господами, были уверены, что они находятся под защитой 200-тысячной чехословацкой армии, и СССР не решится начать гигантское кровопролитие в центре Европы. Однако президентом Чехословакии, а соответственно и верховным главнокомандующим, 30 марта был избран генерал Людвик Свобода, бывший командир 1-го Чехословацкого армейского корпуса .
Он был союзником советской армии в годы войны, остался им и в 1968 году. Министром обороны ЧССР был генерал Мартин Дзур, который ещё в январе 1943 года из войск фашистской Словакии перебежал на нашу сторону и теперь не хотел снова защищать тех, кого называли «неофашистами с партбилетами». Благодаря приказам этих двух генералов чехословацкая армия осталась в казармах. Не вмешались и армии НАТО.
Всего за несколько часов советские десантники взяли под контроль все ключевые объекты Праги, в здании ЦК был задержан и отправлен в СССР Александр Дубчек вместе с другими руководящими реформаторами. Было взято и МВД, министр Йозеф Павел бежал. В течение 36 часов были взяты под контроль все объекты страны, намеченные по плану операции «Дунай».
Такой мгновенный успех командир 7-й дивизии ВДВ Лев Горелов объяснил так: «Что нас спасло от кровопролития? Почему в Грозном мы потеряли 15 тысяч наших ребят молодых, а в Праге нет? А вот почему: там были готовы отряды, готовые заранее, Смрковский руководил, идеолог. Они сформировали отряды, но оружие не выдавали, оружие по тревоге — приходи, бери оружие. Так мы знали, наша разведка знала, где эти склады.
Мы захватили склады в первую очередь, а потом брали ЦК, генеральный штаб, и далее — правительство. Первую часть сил мы бросили на склады, потом все остальное. Короче говоря, в 2 часа 15 минут я приземлился, а в 6 часов Прага была в руках десантников. Чехи утром проснулись — к оружию, а там стоит наша охрана. Все».
Действительно, оружие находили даже в таких местах в Праге, как Дом журналиста, министерства сельского хозяйства, в отделениях политических клубов по всей стране. Сейчас чешские СМИ утверждают, что борцы за «социализм с человеческим лицом» были мирными людьми, а оружие принадлежало рабочей милиции. Однако документы свидетельствуют, что в тайниках были мины и взрывчатка, которых на вооружении коммунистических отрядов никогда не было. Да и огнестрельное оружие часто было западного производства.
Продолжение следует...